ГЛАВА XVIII

"...С УХОДОМ ИЗ ЖИЗНИ ТАКОГО ЧЕЛОВЕКА,
ИТАЛИИ БУДЕТ УГРОЖАТЬ ГИБЕЛЬ"

(Павлин. Жизнь Амвросия, 45)

После того, как был повержен Евгений, и Феодосий в последний раз в истории Римской империи стал ее единым правителем, Амвросий испытал короткий, но яркий период безмятежного епископства. Еретики были поставлены вне закона указами благочестивых императоров, язычество было не только побеждено, но и вообще лишалось права на существование, отношения церкви и государства в лице Амвросия и Феодосия были исполнены гармонии и взаимопонимания. В своих письмах этого времени Амвросий не скрывает своего восхищения императором, который твердо стоял на страже интересов церкви и ничем не вызывал неудовольствия ее могущественного прелата.

Павлин в биографии Амвросия сообщает, что епископ, дабы увериться в том, что Феодосий исполнит его просьбу, высказанную в письмах, помиловать сообщников Евгения, сам направился в Аквилею. По свидетельству биографа, Амвросию легко удалось добиться прощения тех, за кого он просил, так как христианский император бросился к ногам епископа и поведал, что он был спасен его заслугами и молитвами (Павлин. Жизнь Амвросия, 31). Очевидно, биограф, по своему обыкновению, приукрасил эту встречу двух вершителей судеб Римской империи, но он прав в другом: во многом благодаря активности Амвросия Феодосий воздержался от репрессий.

Бурная государственная деятельность и трудные военные походы подорвали здоровье Феодосия. В конце 394 г., находясь в Медиолане, император заболел и в предчувствии скорой кончины вызвал к себе из Константинополя сына Гонория. С его приездом он почувствовал себя лучше, назначил в его честь конные состязания и даже сам провел полдня в цирке. Однако после обеда он почувствовал себя плохо, и к ночи император скончался. Это произошло 17 января 395 г., за два дня до 16-й годовщины его правления.

По прошествии 40 дней Амвросий Медиоланский произнес над телом императора речь "На смерть Феодосия" в присутствии Гонория и Стилихона. В большой степени эта траурная речь имеет политический оттенок: Амвросий предпринимает попытку начертать наследникам Феодосия образ правления, характерный для христианского императора и почти идеальный в глазах епископа.

Феодосий оставил в наследство свое благочестие благодать Христову и верность войск, говорит Амвросий, и это явилось доказательством того, что Бог покровительствует благочестию и карает вероломство. Епископ специально обращается к войскам и утверждает, что их победы были достигнуты благодаря вере Феодосия, а вера войск будет силой его сыновей. И он призывает солдат быть столь же преданными детям Феодосия, как и ему самому.

Перед лицом новой власти Амвросий не упускает случая сказать о своей любви к Феодосию, упоминает о покаянии императора, отмечает, что даже на смертном одре Феодосий искал своего епископа. Особое внимание обращено на то, что Феодосий перед смертью больше беспокоился о положении церквей, чем о своих опасностях. Амвросий уверен, что в раю Феодосий встретится с Константином, который первым из императоров уверовал и после себя оставил государям наследие веры. Далее следует показательный экскурс о том, как Елена, мать Константина, нашла останки креста Господня, и о том, как Константин вставил гвоздь от этого креста в свою диадему, символизируя тем самым связь императорской власти с христианской верой.

Речь Амвросия завершается обращением к Гонорию - новому императору запада по поводу перенесения праха Феодосия в Константинополь. Епископ говорит, что отец сделал его императором, а Бог подтвердил это назначение.

Следует отметить, что Амвросий в этой речи довольно осторожен. Он совершенно избегает прямого высказывания своих принципов взаимоотношений церкви и государства, хотя упоминание о покаянии Феодосия, вероятно, звучало достаточно убедительно, тем более, что об этом было впервые сказано во всеуслышание и в назидание наследникам Феодосия.

В речи Амвросия достаточно ясно просматривается образ идеального христианского императора, сложившийся к концу IV в. Основными добродетелями такого типа правителя в глазах Амвросия являются: благочестие и благодать Христова, узда набожности и веры, нетерпимость к язычникам и еретикам, великодушие и милосердие к подданным, вера в Бога, как гарантия военных побед и верности войск, смирение в правлении, одобрение обличающих больше, чем льстящих, постоянное беспокойство о положении церквей. Таким образом, в перечисленных качествах императора, да и во всей речи Амвросия уже практически отсутствуют черты античного понимания идеального правителя.

В общем виде в произведениях Амвросия просматривается и политическая концепция. Идеальным государством, по мнению исследователей, Амвросий считал демократию, которую разрушила похоть власти. Эта похоть является грехом, следовательно, императорская власть-следствие греха, но в существующих условиях монархия необходима. Глупым людям нужна дисциплина, чтобы заставить их повиноваться законам. Власть же вообще установлена Богом, и ее следует уважать. Восстания, узурпации и все вооруженные атаки на императора решительно осуждаются. Наказание плохих правителей должно быть предоставлено Богу. Разница между плохими и хорошими правителями состоит в том, что хорошие любят свободу, а плохие - рабство. Любовь к своим подданным - лучшая защита правителя. Даже абсолютный суверен имеет обязанности по отношению к Богу. Помимо человеческих законов он, как и другие люди, подчинен божественному закону. Император даже больше, чем простой человек, должен выказывать послушание Богу, которому он обязан и своей властью и своими победами. Такое подчинение Богу со стороны правителя включает три вещи: соответствие с моральными правилами в его частном поведении, в публичных действиях и упражнения в благочестии, даже если такие упражнения могут иногда казаться неподходящими достоинству императора.

Вряд ли можно утверждать, что концепция Амвросия была воспринята всей церковью, не говоря уже об общественном сознании. Однако именно эта концепция явилась основой средневекового понимания императорской власти на западе.

Что касается Феодосия, то оценка, данная ему Амвросием, вполне совпадала с официальным мнением церкви, которая наградила этого императора титулом "Великий". Справедливости ради надо заметить, что соответствие Феодосия этому титулу в значительной степени следует поставить в заслугу Амвросию. В целом же, как верно подметил В. Френд, и Феодосий, и Амвросий разделяют вместе и хорошую, и плохую репутацию за основание средневекового церковного государства.

Биографы Амвросия обычно считают, что со смертью Феодосия завершилась и политическая деятельность медиоланского епископа. В самом деле, сведения о последних месяцах его жизни весьма скудны. Нашим единственным источником по существу остается Павлин, но, несмотря на то, что он находился в это время рядом с епископом, его рассказ об этом периоде жизни Амвросия так переполнен чудесами, что в достоверности его сомневаются даже клерикальные историки.

Тем не менее, Павлин передает два эпизода, которые, если посчитать их достоверными, дают дополнительные штрихи к общей картине взаимоотношений Амвросия с высшими представителями светской власти.

После смерти Феодосия реальная власть на западе находилась в руках Стилихона, который был регентом при 11-летнем Гонории. Стилихон был родом из германского племени вандалов, отличался военными талантами и обладал качествами незаурядного государственного деятеля. Он исповедовал христианскую веру, но отнюдь не следовал Феодосию в отношениях с церковью и даже склонялся в пользу язычников, хотя и подтвердил привилегии церкви.

Первое столкновение Амвросия со Стилихоном произошло, вероятно, в 396 г. По свидетельству Павлина, некто Кресконтий, осужденный на растерзание дикими зверями за какие-то преступления, бежал и попросил убежища в церкви. Когда люди уже собрались в цирке на это кровавое и не терявшее популярности зрелище, Стилихон по просьбе префекта Евсевия направил в церковь солдат, среди которых, как замечает Павлину, были ариане. Несмотря на энергичные протесты Амвросия и его клириков, солдаты схватили Кресконтия и препроводили его в цирк. Амвросий был так потрясен этим беспрецедентным случаем, что долго оплакивал его, протертый перед алтарем. Хотя Павлин приводит "благополучный" финал этой истории, в которой леопарды прорвавшись через ограждение, растерзали тех, "кто справлял триумф над церковью" (Жизнь Амвросия, 34),. нарушение авторитета Амвросия и прав церкви здесь налицо. Почему же епископ не смог дать отпор? Можно предположить, что он был захвачен врасплох, что солдаты действовали решительно и бесцеремонно, что, наконец, его прихожане находились в это время в том же цирке и, несмотря на запрещение церкви, тоже жаждали крови. Однако основным объяснением всё же является то, что новая власть заняла достаточно жесткую позицию по отношению к церкви и самому Амвросию, и этим вмешательством Стилихон ясно давал понять, что в необходимых случаях он не остановится перед применением силы, невзирая на церковные санкции. По злой иронии судьбы спустя 12 лет оказавшийся в опале из-за интриг придворных Гонория Стилихон сам был вынужден искать убежища у церковного алтаря. Ни церковь, ни небо, ни император Гонорий не пришли к нему на помощь: его выманили из церкви и убили...

Второе столкновение между Амвросием и Стилихоном произошло по поводу вольноотпущенника последнего (Павлин не называет его имени). Амвросий, как сообщает биограф, освободил этого вольноотпущенника от злого духа и по рекомендации хозяина оставил прислуживать в базилике. Однако этот человек стал заниматься подделкой документов, с помощью которых какие-то лица незаконно заняли выгодные должности. Когда об этом доложили Стилихону, он не стал наказывать виновных, хотя и освободил их от должностей. В то же время регент выразил неудовольствие Амвросию по поводу своего вольноотпущенника, косвенно возлагая на него ответственность за скандал. Амвросию ничего не оставалось делать, по словам Павлина, как снова отдать этого вольноотпущенника во власть злого духа.

Хотя Павлин этим эпизодом, видимо, хотел показать связь Амвросия с потусторонними силами, все же можно понять, что отношения епископа и регента не были гладкими, и что Амвросию не удалось навязать Стилихону свою модель отношений церкви и государства. Для полного торжества папизма время еще не пришло.

Вскоре Амвросий заболел и на много дней оказался прикованным к постели. Тот же Стилихон, узнав о болезни епископа, как передает Павлин, сказал, что "с уходом из жизни такого человека Италии будет угрожать гибель". Затем он собрал знатных людей города, пользовавшихся любовью Амвросия, и упросил их пойти к епископу, чтобы они уговорили его вымолить у бога продление жизни. Выслушав их, Амвросий ответил: "Я не так жил среди вас, чтобы я стыдился жить или боялся умереть, потому что у нас хороший Господь!"

В последние часы перед смертью Амвросий непрестанно молился, простирая руки в виде креста. Присутствовавшие при этом епископы видели, как шевелятся его губы, но голоса его уже не было слышно. По свидетельству этих епископов, передает Павлин, сам Господь Иисус явился к нему и улыбался, глядя на него. 4 апреля 397 года душа Амвросия Медиоланского распрощалась с телом.

Тело Амвросия было перенесено вначале в главную церковь Медиолана, где он выдерживал осаду со своей верной паствой в те же апрельские дни несколько лет назад. В воскресенье, после совершения пасхальных обрядов, тело Амвросия перенесли в базилику, названную его именем, где и состоялось погребение. В последний путь его провожали толпы миланцев всех возрастов и сословий, и среди них были не только христиане, но иудеи и язычники. Сотни людей в эти дни принимали крещение, рождаясь заново к новой жизни с именем Бога и святого Амвросия на устах.