© Казаков М.М.

ФЕНОМЕН ХРИСТИАНИЗАЦИИ: ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

Феномен христианизации сыграл огромную роль в мировой истории. Эта роль в значительной степени определялась тем влиянием, которое христианская религия оказывала на судьбы мировой цивилизации. Христианизации составляла, пожалуй, главное содержание многих исторических эпох с точки зрения перспектив исторического развития и влияния на будущий облик всего мира. Изучение процессов христианизации в разных странах в различные эпохи представляет огромный научный интерес и является чрезвычайно важным для понимания особенностей глобальных исторических процессов.

Христианизация являлась универсальным историческим явлением на протяжении последних двух тысячелетий мировой истории. Как исторический феномен, христианизация представляет собой процесс взаимодействия и взаимовлияния всех светских структур цивилизации (экономики, социальной сферы, государства, идеологии и культуры) и христианской религии со всеми ее институтами (церкви, как политического и экономического организма, христианской идеологии и культуры). По сути, христианизация, как процесс взаимодействия христианства с различными светскими структурами в разные исторические эпохи, является главным содержанием всей истории христианства.

Как всякий исторический процесс христианизация имела не только религиозную сторону, но и социальную, политическую, экономическую и культурную стороны. И, как историческое явление, христианизация состояла из различных компонентов и аспектов. Сравнение этих аспектов в разные исторические эпохи может иметь позитивное значение с точки зрения анализа исторического опыта и его актуальности применительно к современности.

Я не ставлю своей целью сделать здесь фундаментальные выводы и выдать какие бы то ни было рекомендации церкви, государству или обществу. Отчетливо осознавая зыбкость сравнения далеких друг от друга исторических эпох и цивилизаций, я хочу лишь поделиться некоторыми соображениями, вытекающими из изученного мною феномена христианизации Римской империи IV века и наблюдениями современного религиозно-политического климата России.

Итак, по нашему мнению, основными аспектами и компонентами христианизации, заслуживающими специального изучения с точки зрения исторических параллелей, можно считать следующее.

1.Исторические причины христианизации в разные исторические эпохи. На начальных этапах истории христианства период взаимодействия между христианством и Римской империей был открыт так называемой Константиновой революцией[1], основной причиной которой, на наш взгляд, явился кризис III века во всех его проявлениях – экономическом, социальном, политическом, культурном и идеологическом. Конкретно-историческая обстановка конца III – начала IV вв., когда реформы Диоклетиана-Константина вели к созданию новой политической системы – домината, поставила Римскую империю перед необходимостью пересмотра роли религии в государстве.

Христианство возникло на развалинах классического античного мира, и Империя, ставшая новой формой сохранения античных традиций в новых исторических условиях, стала одновременно и условием развития и распространения новой религии, которая объективно выходила за рамки классической античности, хотя и основывалась на ее достижениях. Оба организма - христианство и Римская империя - были следствием разложения и трансформации полисных структур, порождением одних и тех же исторических условий, и уже в силу этого должны были иметь тенденцию к объединению. И хотя в течение I-III вв. линии развития христианства и Римской империи чаще расходились, чем сближались, в начале IV в. сложились максимально благоприятные условия не только для сближения, но и для союза.

При анализе причин христианизации России в конце ХХ – начале XXI вв. следует прежде всего учитывать кризис Советской империи, экономические, социальные, политические и идеологические проявления которого привели к очень значительным сдвигам в индивидуальной и групповой психологии всех прослоек советского общества и вызвали вполне сопоставимый с древностью всплеск суеверий и богоискательства. Питательной средой этих проявлений и в III в., и в XX в. было резкое изменение всей шкалы моральных ценностей и почти полный отказ от прежней идеологической системы.

Реформы, проводимые на всем пространстве бывшего Советского Союза и в бывших социалистических странах с конца 1980-х, имеют целью создание гражданского общества, правового и социального государства, в котором обеспечиваются наиболее благоприятные условия для полноценного и гармоничного развития личности. При сопоставлении нынешних реформ с реформами Диоклетиана-Константина очевидно их различие почти во всех аспектах. Применительно к рассматриваемому здесь феномену христианизации нынешние реформы не ведут к созданию политической системы, которая нуждалась бы в религиозном обосновании и в переходе к строгому монотеизму (по принципу: единое государство, единый правитель – единый всемогущий Бог, поставивший правителя во власть). Напротив, реалии современности более располагают к религиозному плюрализму, основанному на плюрализме политическом и идеологическом. Однако историческое сходство можно усмотреть в том, что современные законодательства стран, испытывающих переходные процессы, установили принцип веротерпимости, как и Миланский эдикт Константина 313 г., предоставив возможность различным религиозным конфессиям доказать свою полезность для государства и общества.

Надо полагать, что в нынешних условиях вряд ли есть основания для вывода о том, что сейчас существуют благоприятные предпосылки для союза государства и христианства. Нынешнее государство является продуктом краха системы социализма, в то время как христианство в советские времена, хотя и считалось пережитком, с которым следовало бороться, все же имело шанс на выживание даже в условиях тоталитарной советской системы и почти безраздельного господства атеизма. Одним из главных препятствий для союза государства и христианства является также отсутствие единства внутри христианства, которое не только делится на три ветви (православие, католицизм и протестантизм), но и имеет множество течений и сект в рамках каждой из этих ветвей. А ведь именно единство христианства было одним из факторов, который оказался решающим для союза с ним Римской империи.

Впрочем, как в начале IV в., так и в конце ХХ в. христианство настоятельно нуждалось в легализации для укрепления своей материальной базы, что являлось очень мощным фактором, подталкивающим церковь к союзу со светской властью.

2. Распространение христианской религии на различных территориях и в различных социальных прослойках общества является еще одним важным аспектом христианизации. С этим прямо связан аспект социальной роли христианства во всей социальной жизни того или иного общества. Разрешение этой задачи способствует пониманию реальных размахов христианизации и ее влияния на различные стороны общественной и частной жизни. Изучение этого аспекта применительно к христианизации IV в. стало возможным в настоящее время благодаря современным компьютерным методам обработки, как письменных источников[2], так и археологических данных. Применение подобной методики может дать результаты, близкие по своему значению к статистике. Компьютерная обработка источников позволяет получить сведения по темпам христианизации отдельных территорий и может быть использована для анализа социальной стороны христианизации.

Анализ распространения христианства в конце ХХ – начале XXI в. возможно проводить на основе современных статистических методов, опросов, анкетирования и т.п.

Относительно территориального распространения христианства сравнение эпох Поздней Римской империи и постсоветского пространства может дать мало позитивных материалов для каких бы то ни было выводов. Разница состоит в том, что в отличие от древности, когда христианству приходилось отвоевывать пространство преимущественно у различных языческих культов, а также заниматься миссионерской деятельностью за пределами Римской империи, в наше время это пространство приходится отвоевывать не столько от язычников, сколько в борьбе с другими христианскими же конфессиями или, что более актуально и зримо, за территории, находящиеся в зоне влияния третьей мировой религии – ислама, который предстает более единым и монолитным, чем многочисленные и разрозненные христианские конфессии и секты, отчаянно борющиеся за выживание между собой.

Что касается распространения христианства в различных общественных группах и социальных прослойках, то здесь можно наблюдать почти прямо противоположную IV в. картину: те слои общества, которые были наименее восприимчивы к христианству в Римской империи (крестьяне, военные) оказались наиболее восприимчивы к христианству в его ортодоксальной, православной форме сейчас, и, наоборот, наиболее восприимчивые к христианству слои IV в. (средние городские слои – ремесленники и торговцы), оказались в варианте конца ХХ в. (предприниматели, «новые русские») наименее восприимчивыми к православию. С другой стороны, интеллигенция IV в. почти полностью стояла на позициях языческого прошлого и была враждебно настроена по отношению к христианству почти до конца того столетия. В нынешних условиях лишь часть интеллигенции ассоциирует свои идеалы с православием и придерживается традиций далеких времен. Другая часть интеллигенции либо стоит на нерелигиозных или атеистических позициях (будучи вскормленной советской атеистической школой), либо активно увлекается богоискательством в различных сектах и религиозных течениях, включая самые экзотические. 

3. Методы христианизации в IV в. имели в основном ненасильственный характер до того момента, когда христианство стало государственной религией при Феодосии. После этого христианизация, напротив, стала осуществляться в основном насильственными методами, “на почве закона”[3], и теперь ее подкрепляла сила государства и его структуры. IV век является уникальным временем относительного равновесия язычества и христианства, что делает его особенно интересным с точки зрения изучения “мирных” методов христианизации. Эти же методы являются весьма актуальными и для современности в условиях действия законов о свободе совести. Христианская проповедь, «хождение в народ», участие в воспитании подрастающего поколения, использование средств массовой информации и современных телекоммуникационных технологий являются главным «оружием» церкви в борьбе за умы и сердца людей в условиях отделения церкви от государства.

4. Изменения в повседневной жизни людей, их поведении и психологии под влиянием христианства – еще один важный аспект христианизации. Психологический и поведенческий аспекты христианизации представляется целесообразным изучать как на индивидуальном уровне (например, на основе “Исповеди” Августина в IV в. или индивидуального религиозного опыта наших современников), так и на уровне социальной психологии – общественных групп и социальных прослоек. Для изучения этого аспекта требуется привлечь широкий круг источников, так как изменение моральных общественных норм под влиянием христианства нашло отражение и в нехристианской части общества[4]. Учитывая тот факт, что человеческая натура за многие столетия почти не претерпела изменений, сравнение «психологии христианизации» в прошлом и настоящем может дать интересные результаты.

5. Формирование церкви не только как религиозного, но и идеологического и политического института общества является актуальным с точки зрения прошлого и настоящего в феномене христианизации. В IV в. это происходило на фоне борьбы внутри самой церкви. Результаты и значение этой борьбы оказывали прямое влияние на общий исход христианизации. В процессе христианизации IV в. церковь не могла не использовать богатейшего опыта римского государственного строительства, и многие величайшие деятели этой эпохи были прекрасными администраторами и политиками (Василий Великий, Амвросий Медиоланский, Синезий Киренский и др.). Формирование церковного аппарата не могло проходить в отрыве от государственных структур, приспосабливаясь к которым церковь сама превращалась в политический институт. Тот факт, что церковь “примкнула к данным государственного строя”[5], явился необходимым условием возвышения отдельных епископов уже в силу самого политического значения главных городов Римской империи, в которых они занимали свои посты. При этом становление церкви в качестве политического института происходило в неразрывной связи с формированием собственной церковной идеологии, которая не всегда совпадала с чисто христианскими представлениями, характерными для первых веков истории христианства.

В наше время церковь предстает уже не только как сформировавшийся религиозный, идеологический и политический общественный институт, но как организм, имеющий почти двухтысячелетний исторический опыт. На всем протяжении этого опыта последнее столетие стало временем почти полной утраты идеологической роли церкви и совершенной утраты ею политической роли. В постсоветских странах церковь вновь обретает идеологическую роль, успешно заполняя нишу, которую освободила коммунистическая идеология. Что касается политической роли, то в условиях отделения церкви от государства эта роль и в новых условиях формально остается для церкви далеко на втором плане, хотя отдельные церковные иерархи пытаются участвовать в политической жизни, главным образом оказывая прямое или косвенное влияние на политических лидеров. Однако в условиях отсутствия церковного единства и свободы совести это влияние не может быть безраздельным, поэтому обретение церковью политического веса остается весьма сложной и проблематичной в настоящих условиях задачей.

6. Столь же сложной предстает и проблема отношений между церковью и государством, их взаимодействие и взаимовлияние в разные исторические эпохи. Показателем этих отношений в IV в. являлась религиозная политика римских императоров, с одной стороны, и отношение лидеров церкви к политическим проблемам, с другой. Этот же показатель (с поправкой императоры – президенты и правительства) можно использовать для анализа этого аспекта христианизации и в наши дни. Политический аспект христианизации включает формирование церкви, как политического института в государстве, с одной стороны, религиозную политику правительства, с другой, и взаимодействие между церковью и государством, с третьей. Именно изучение этих сторон политического аспекта христианизации позволяет выявить действительную ее роль в исторических судьбах.

Политический аспект христианизации в настоящее время имеет значительно меньшее значение, чем в IV в., когда он был, по сути решающим. Современная церковь старается не участвовать в политической жизни, оказывая лишь определенное моральное давление на политических лидеров и играя, таким образом, лишь косвенную и опосредованную политическую роль. Проблема отношений церкви и государства или, шире, существования и сосуществования религий в государстве сейчас сводится в основном к попыткам со стороны отдельных религиозных конфессий, особенно православия, получить режим наибольшего благоприятствия и приблизить церковных иерархов к политическим лидерам на всех уровнях.

7. Формирование собственности церкви и превращение ее в экономическую структуру позднеантичного общества, а также отношения между формирующейся церковной собственностью и корпоративной собственностью, с одной стороны, и римской частной собственностью и императорской собственностью, с другой стороны. Именно в IV веке были заложены основы того, что сделало церковь в средние века крупнейшим феодалом и позволило пережить крушение самой Римской империи. Формирование церковной собственности стало возможным только после Миланского эдикта, и именно Константин заложил ее основы тем, что после Никейского собора 325 г. отдал распоряжение отдавать местным церквам сбор с определенной части податной земли каждого города[6]. Однако в IV в. собственность церкви формировалась не столько за счет государства, сколько за счет частных пожертвований и завещаний[7].

Формирование церковной собственности в новой России снова стало актуальным в связи с развитием частной собственности в государстве в последнее десятилетие. Церковь получила в последние годы в свою собственность недвижимость и обрела статус юридического лица, как это было и в Римской империи после Миланского эдикта. Укрепление материального статуса церкви прямо зависит и от количества верующих, и от позиции государства, уступающего церкви земли и исторические памятники. Многие процессы формирования церковной собственности с наше время имеют параллели в IV в., но разница состоит в том, что тогда церкви чаще доставалась собственность язычников с молчаливого согласия государства, а сейчас церковь получает то, что было отнято у нее советским атеистическим государством.

8. Взаимодействие и взаимовлияние христианства и культуры, как составная часть христианизации наблюдалось в период относительного равновесия между христианством и язычеством, и в историческом масштабе период взаимовлияния был довольно коротким[8]. Изучение этого аспекта применительно к IV в. позволяет выяснить избирательное отношение христианства к античным ценностям и ставит проблему преемственности античности и христианства, античности и средневековья. В этом отношении огромную важность имеет вопрос об отношениях христианства и античной культуры, который не ограничивается вопросом о борьбе язычества и христианства как религий, но затрагивает более широкие аспекты взаимоотношений старого и нового миров.

В наши дни взаимовлияние христианства и культуры, точнее православия и русской культуры приняло очень широкие масштабы. Нередко звучат утверждения, что русская культура – это исключительно православная культура. Не вдаваясь в анализ этой, безусловно, очень сложной и многогранной проблемы, отмечу лишь, что сводить ее только к такой констатации является чрезвычайным упрощением и примитивизмом. 

Разумеется, охват всех перечисленных выше аспектов выходит далеко за рамки одного доклада, как ввиду объема охватываемого материала, так и в силу обилия источников по этой проблематике. Каждый из этих аспектов заслуживает специального исследования. Наиболее перспективным, на наш взгляд, является изучение христианизации как исторического феномена в наиболее ярких и характерных ее проявлениях и определение сочетания новаций и традиций в этом процессе.  Однако из предварительного рассмотрения проблемы можно сделать вывод, что в IV в. в римской империи христианизация в большей степени имела государственно-политическую направленность, а в наши дни на постсоветском пространстве христианизация в большей мере направлена на общество и его морально-нравственное оздоровление.

Особую сложность для изучения как общей проблемы христианизации Римской империи, так и решения задач, направленных на ее разрешение представляет вопрос о выборе методологии исторического исследования. Нам представляется, что общество, как и сам человеческий индивид, имеет две сущности - материальную и духовную. Материальная сущность позволяет человеку и человечеству существовать как биологическому виду и воспроизводить себя в последующих поколениях. Духовная сущность выделяет человека и человечество из мира животных, создает социум и воспроизводится в культуре каждой исторической эпохи. В связи с этим, вряд ли есть основания ставить вопрос о необходимости или целесообразности христианизации. Она являлась во все эпохи объективным историческим процессом, нацеленным на духовную сторону жизни человека и общества.

Христианизация является в определенной степени универсальным явлением, встречающимся в самых различных уголках мира на протяжении последних двух тысячелетий истории человечества. Непрекращающееся распространение христианства в наши дни делает проблему христианизации актуальной не только в академическом, но и в практическом плане. Шире, изучение процесса христианизации позволяет выявить некоторые общие закономерности распространения любой религии, особенно если она имеет мировой характер.

Христианизация, будучи многосторонним и многогранным явлением, позволяет выявить многие исторические связи разных аспектов общественного бытия. Изучение процессов христианизации в разные исторические эпохи позволяет приблизиться и к пониманию другого важнейшего философско-исторического вопроса о том, что является движущей силой исторического развития - внешние божественные силы или общество само по себе содержит потенциал и двигатель собственного развития.


[1] Термин “революция” применительно к эпохе Константина стал широко использоваться в зарубежной историографии во второй половине XX в. (см. работы В. Френда, А. Джоунса, Р.Маркуса, И Фогта, А.Пиганьоля, А.Альфёльди).

[2] Например, электронного издания грандиозного свода источников по истории христианства - Латинской патрологии Ж.Миня, который не утратил своего значения и по сей день и который содержит практически все дошедшие до нас христианские латинские тексты и даже некоторые нехристианские тексты, проливающие свет на историю христианства (PLD СD-ROM Patrologia Latina Database. - Alexandria, Cambridge, Paris, Madrid: Chadwyck-Healey Inc., 1992-1995).

[3] Чернявский Н.В. Император Феодосий Великий и его царствование в церковно-историческом отношении. – Сергиев Посад, 1913. – С.VII.

[4] Так в конце 1980-х гг. Р. МакМаллен исследовал пять сфер светской жизни в IV в. и пришел к выводу, что христианство не привело ни к каким изменениям в рабстве, не отменило гладиаторских боев, не смягчило судебных наказаний, не прекратило коррупции, которая проникла и в саму церковь. Изменения, по его мнению, были значительны лишь в сфере сексуального поведения (Mac Mullen R. What Difference Did Christianity Make? // Historia. – 1986, Bd.35. – S.322-343). Подход МакМаллена представляется интересным, и с точки зрения влияния христианства на современную жизнь.

[5] Болотов В.В. Лекции по истории древней церкви. Т.III. – М., 1994. – С.211.

[6] Об этом сообщает церковный историк Созомен – Sozomen I.8;V.5.

[7] Уже к 370-м гг. практика пожертвований и завещаний в пользу церквей и духовных лиц стала приводить к злоупотреблениям со стороны последних, что привело к появлению знаменитого закона Валентинана I об объявлении недействительными завещаний, сделанных в пользу духовных лиц (CTh XVI.10.21).

[8] После антиязыческих мер императора Грациана вообще наблюдалась уникальная ситуация – язычество уже перестало быть государственной религией Римской империи, а христианство еще не стало таковой.

Hosted by uCoz