ЛЕКЦИЯ 8

Св. Амвросий Медиоланский

1. Жизнь и деятельность:
   • Детство, юность, рукоположение
   • Амвросий в борьбе с язычеством
   • Амвросий против ересей
   • Амвросий и императорская власть
2. Творческое наследие:
• Догматико-полемические произведения.
• Экзегетические произведения.
• Морально-этические труды.
• Речи.
• Письма.
• Гимны.
• Издания произведений Амвросия и их переводы
3. Значение Амвросия Медиоланского.

1. Жизнь и деятельность.

Амвросий Медиоланский (лат. Sanctus Ambrosius; ок. 340 — 4 апреля 397) — миланский епископ и церковный политик, проповедник и гимнограф. Один из четырёх великих латинских учителей церкви.

Детство, юность, рукоположение

Амвросий родился около 340 г . в семье преторианского префекта Галлии. На том основании, что резиденцией префекта был Трир, этот город традиционно считают местом рождения будущего прелата церкви. Высокая позиция отца, его собственная карьера, богатство, которым он владел ко времени избрания епископом, - все это указывает на его принадлежность к римской аристократии.

После гибели отца в результате междоусобных столкновений между претендентами на римский престол мать Амвросия перевезла детей в Рим, где постаралась дать им подобающее образование. Вероятно, именно в Риме Амвросий впервые близко столкнулся с христианством, когда его сестра Марцеллина приняла покрывало девственности от римского епископа Либерия. Однако учился Амвросий в языческой школе «свободным дисциплинам», и с христианским учением до вступления в сан епископа едва ли был знаком, хотя позже он вспоминал о годах молодости, прошедших без крещения, как о времени, в котором он «был потерян».

Происхождение и образование открывали перед Амвросием блестящие перспективы. Около 365 г. он завершил учебу и покинул Рим, чтобы исполнять обязанности адвоката префектуры претория в Сирмиуме, который тогда являлся административным центром Иллирика, Италии и Африки. На адвокатском поприще Амвросий преуспел столь сильно, что вскоре его назначают в совет префекта, а около 370 г. его гражданская карьера почти достигает вершины: по рекомендации префекта император назначил Амвросия наместником провинции Эмилия и Лигурия. Заняв эту должность, Амвросий стал членом римского сената и получил титул clarissimus, являвшийся второй ступенью из шести высших рангов римских чиновников. Центром провинции, назначенной в управление Амвросию, был Медиолан – в то время резиденция императоров и, по сути, западная столица империи. На новом посту Амвросий зарекомендовал себя как талантливый администратор и снискал у населения репутацию гуманного и справедливого человека. Оценил нового чиновника и император Валентиниан I, выказывавший ему свое расположение. Амвросий обладал здравым умом, талантом красноречия, незаурядными деловыми и организаторскими способностями, и только одна карьерная ступень отделяла его от позиции, которой удалось добиться его отцу.

Однако в 374 г . в жизни Амвросия произошел крутой поворот. Во время беспорядков, случившихся по поводу выборов нового епископа Медиолана, он, как наместник, явился в церковь для поддержания порядка, но народ неожиданно провозгласил его самого епископом, хотя он еще даже не был крещен. Обстоятельства этого удивительного избрания позволяют говорить не столько о божественном, сколько об императорском вмешательстве в ход выборов с тем, чтобы проверенный и надежный чиновник возглавил беспокойную, но очень значимую в империи церковь. Сам Амвросий попытался уклониться от столь внезапно выпавшего ему жребия. Он открыто приводил в свой дом женщин, дабы показать миланцам свою моральную нестойкость, провел суд с особой жестокостью, чтобы проявить немилосердность своего характера, наконец, когда это не возымело действия, отчаявшись, бежал из города, но и эта попытка окончилась неудачей. В конце концов, его колебания и сомнения разрешил прямой приказ императора - сложить гражданские полномочия и подчиниться воле народа. В итоге Амвросий принял крещение, затем, в нарушение всех обычаев и канонов, в течение недели он прошел через церковные должности, начиная с низших, и был рукоположен епископом.

Круг его новых обязанностей оказался весьма широк. Ему предстояло управлять всеми делами церкви, распоряжаться ее материальными средствами, осуществлять связь церкви с государственной властью, возводить в должности клириков, быть высшей инстанцией при разборе дел, связанных с отступлениями от христианской веры и морали, быть главной фигурой при отправлении культовых действий.

Но, самое главное, епископ являлся в своей округе высшим авторитетом в вопросах вероучения, а Амвросий в нем ориентировался весьма поверхностно. Поэтому в первые годы своего нового служения Амвросий основательно занялся христианским самообразованием и учил, по его словам, других тому, чему еще и сам не научился. Его первые христианские произведения, прославлявшие девственную жизнь и направленные на нравственное оздоровление римского общества, появились только через два-три года после того, как он занял пост епископа. А еще через год он пишет теологический трактат «О вере» и вскоре начинает учить основам христианского вероучения молодого императора Грациана.

На посту епископа Амвросий зарекомендовал себя, прежде всего, как блестящий церковный политик. В многогранной деятельности Амвросия Медиоланского отчетливо выделяются три основных направления борьбы: с язычеством, с ересями и за установление оптимальной в тех исторических условиях модели отношений церкви и государства. На всех этих трех направлениях Амвросию удалось достигнуть значительных успехов, и этим он оставил яркий след в истории христианизации Римской империи.

Амвросий в борьбе с язычеством

Заняв пост епископа, Амвросий сохранял тесные контакты как с римской аристократией, в том числе с языческой интеллигенцией, так и с императорской администрацией. На первых порах Амвросий равнодушно относился и к самой языческой религии, не видя в ней явной опасности для крепнущего христианства. Изменению отношения епископа к язычеству способствовала его поездка в Рим летом 382 г . Оказавшись в вечном городе спустя почти два десятилетия, после того как он постигал там основы наук, базирующихся на языческой мудрости, Амвросий, как христианский епископ, был поражен процветающим состоянием языческого культа. Как опытный администратор и тонкий политик Амвросий направил все свои усилия на молодого императора Грациана, который под давлением епископа принял осенью того же года целый комплекс мер против старой религии, направленных на отделение язычества от государства.

Грациан первым из римских императоров отказался от титула верховного понтифика, прекратил государственное финансирование языческих обрядов и жертвоприношений, лишил денежного содержания из казны жрецов и весталок, отнял у языческих храмов и жрецов их вековые привилегии, секуляризировал земли храмов и служителей культа и, наконец, приказал удалить из зала заседаний римского сената алтарь Победы, установленный там еще Октавианом Августом. При этом меры Грациана носили политический, а не религиозный характер, так как поклонение богам и отправление языческого культа под запрет не попадало.

Главная оппозиция антиязыческой политике императора сложилась в римском сенате, где языческая аристократия имела прочные позиции и стремилась оказывать влияние на политику всего римского государства. Делегация сенаторов-язычников попыталась обратиться к императору с петицией, но проницательный Амвросий, вовремя разгадав этот маневр, организовал контрпетицию сенаторов-христиан и добился от Грациана решения вообще не принимать языческую делегацию.

После гибели Грациана язычники обратились к его младшему брату и преемнику Валентиниану II , рассчитывая на его юный возраст (14 лет) и слабую власть. Делегацию сената возглавил знаменитый оратор и видный политический деятель Квинт Аврелий Симмах. В императорском консистории в присутствии придворных он зачитал Валентиниану II свою Реляцию, содержащую развернутое обоснование необходимости восстановления язычества в прежнем статусе государственной религии и возвращения прежних привилегий служителям старого культа. Однако в дело незамедлительно вмешался Амвросий, направив императору два письма. В этих письмах епископ обосновал важность христианской религии для государства и последовательно ответил на все пункты Реляции Симмаха, добавив ряд аргументов в пользу христианства. Эти письма тоже были зачитаны в консистории и произвели большое впечатление и на придворных, и на самого императора. Результатом полемики стало то, что петиция язычников оказалась отвергнутой.

Спор об алтаре Победы, как обычно называют полемику Амвросия и Симмаха, занял тогда центральное место в борьбе язычества и христианства и оказал большое влияние на последующие судьбы двух религий. Этот спор был не только столкновением двух враждебных идеологических и религиозных концепций, но борьбой за политическое преобладание между двумя религиями.

Новая попытка язычников вернуть утраченные позиции имела место в 388 г ., когда они обратились к императору Феодосию. Амвросий оказал теперь явное давление на Феодосия, заставив его отказать язычникам, как это делали его предшественники. Под влиянием того же Амвросия в начале 391 г . Феодосий издал решительный закон против языческого культа, после чего отбыл на восток, оставив запад Валентиниану II , но под жесткой опекой со стороны своего военачальника Арбогаста. Еще одна петиция язычников была отправлена Валентиниану II в надежде на то, что молодой император, оказавшись столь стесненном положении, попытается опереться на язычников. Однако Валентиниан II и на этот раз оказался на прежней непримиримой позиции, несмотря на то, что Амвросия рядом не было. Вскоре после этого молодого императора обнаружили мертвым в его дворце в Виенне, причем причина его смерти оставалась неясной даже для его ближайшего окружения.

Трон на западе узурпировал Евгений, занимавший пост начальника императорской канцелярии, но реальная власть находилась у Арбогаста. Евгений должен был представлять лишь благовидный фасад для режима варварского военачальника. Узурпатор попытался заручиться поддержкой и могущественного Феодосия, и влиятельного Амвросия. Император вначале вел себя неопределенно, что сказалось и на позиции епископа, который благоразумно выжидал и не отвечал на письма Евгения к нему. В этой ситуации политической изоляции Евгений решил обратиться за поддержкой к язычникам, которые направили к нему одна за другой целых три делегации. Последней из них удалось добиться успеха, хотя и не явного: Евгений не изменил положения языческой религии на западе, но щедро наградил языческих просителей из собственных средств, косвенно поощрив и само язычество. Одновременно узурпатор направил богатые дары христианам. Однако проницательный Амвросий разгадал эту хитрую уловку – он отверг дары, отлучил Евгения от церкви и покинул Медиолан, объявив бойкот режиму.

В 394 г . в Риме развернулось последнее возрождение язычества: восстанавливались храмы, проводились языческие обряды и жертвоприношения, жрецы осыпались почестями и привилегиями. Между тем, еще в конце 392 г . Феодосий на востоке издал эдикт, запрещавший все виды языческой практики. Закон касался всех без исключения, запрещал любые жертвоприношения (они приравнивались к оскорблению величества) и почитание ларов, гениев и пенатов; осуждал людей, почитавших изображения, созданные человеческой рукой, предписывал конфискацию храмов и мест отправления языческого культа и передачу их в фиск; устанавливал штраф за потворство нарушениям, поощрял информаторов и угрожал должностным лицам, не применяющим этот закон. Этот эдикт справедливо называют «свидетельством о смерти язычества». Дополнительным актом Феодосия можно считать запрещение в 393 г . Олимпийских игр, насчитывавших к этому времени уже более чем тысячелетнюю историю и ассоциировавшихся с языческой древностью.

Издание этого эдикта имело своим следствием консолидацию всех сил, приверженных к старой религии, вокруг Евгения. В этих условиях война между Феодосием и Евгением приобрела явную религиозную окраску, и ее даже называют крестовым походом христианского императора. Военным действиям предшествовала и соответствующая идейно-религиозная подготовка. В стане Евгения проводились гадания по внутренностям животных, приносились обильные жертвы, проводились консультации с оракулами. На востоке победу готовили длительными постами и истовыми молитвами, в которых участвовал и сам император. Кроме того, были получены благоприятные предсказания от христианских отшельников. Войска противников имели явно выраженную символику: в легионах Феодосия — крест, а на воинских знаменах солдат Евгения красовались изображения Геркулеса и Юпитера.

5 сентября 394 г . произошла решающая битва. Под мощным натиском легионов Феодосия солдаты Евгения дрогнули и стали сдаваться в плен. Солдаты стащили Евгения с колесницы, связали и доставили к Феодосию. Император напомнил ему о преступлениях по отношению к Валентиниану, о беззаконной его тирании, о войнах против законной власти, посмеялся также над изображением Геркулеса, на которого тот понадеялся, и потом произнес приговор казни, как пишет церковный историк. Арбогасту удалось бежать с поля битвы, но после двух дней бесполезных скитаний он покончил с собой, не рассчитывая на милость победителя.

Одним из первых, кому Феодосий сообщил о победе, был Амвросий Медиоланский. И епископ незамедлительно написал полный восторга и чувства ответ. Это письмо иллюстрирует не только отношения епископа и императора, но и достаточно очевидно показывает религиозный оттенок победы Феодосия над Евгением. Не только христиане объясняли победу Феодосия помощью Бога, но и сам император не отпраздновал триумфа, а первым делом совершил молитву и приготовил пожертвования Господу. За этим была проявлена соответствовавшая такому пониманию победы гуманность, и в этом, несомненно, была заслуга Амвросия. Меры Феодосия по отношению к сторонникам Евгения оказались довольно мягкими, а некоторым лицам прощение давалось при условии, что они становились христианами. Чувствуя твердую поддержку со стороны христианской церкви, и виднейшего ее представителя Амвросия Медиоланского, Феодосий окончательно подавил последние явные очаги язычества на западе. На эту часть империи теперь было распространено антиязыческое законодательство Феодосия, были запрещены языческие обряды и закрыты храмы, их имущество конфисковывалось, а жрецы лишались всех привилегий.

Победа Феодосия над Евгением означала окончательную политическую победу христианства. Язычество с конца IV в. утрачивает последние претензии на роль государственной религии, а христианство становится единственной официальной религией Римской империи, не терпящей никаких других культов.

Амвросий против ересей.

Избрание Амвросия на пост епископа Медиолана привело к компромиссу в борьбе между арианской и ортодоксальной группировками христиан города. В первые годы епископства Амвросий придерживался очень осторожной тактики, но уже в конце 370-х гг. ему пришлось столкнуться с сильной арианской оппозицией. Его собственной догматической ориентации способствовала расстановка религиозно-политических сил, которая на западе складывалась не в пользу арианства.

Положение, сложившееся к концу лета 379 г. в Римской империи, и настойчивость Амвросия способствовали изданию Грацианом закона, осуждавшего в числе других ересей и арианство. Преимущества религиозного единства империи с политической точки зрения были очевидны. Обвинения Амвросия и других ортодоксальных епископов во всех бедах империи ариан и других еретиков достигли цели. Кроме того, важнейшие епископские престолы, находящиеся вдали от беспокойных дунайских провинций, представлялись в этих условиях центрами стабильности и поддержки римских традиций, в то время как к арианству были привержены готы и другие варвары.

В 380 г . Амвросий предпринимает беспрецедентную попытку вмешательства в выборы епископа Сирмиума, где ариане прилагали все усилия, чтобы поставить на сирмийскую кафедру своего кандидата. С этой целью туда, возможно, даже прибыла императрица Юстина, пользовавшаяся большим влиянием среди женщин-арианок Иллирика. Однако Амвросию, тоже приехавшему на выборы, удалось при поддержке императора Грациана и с помощью своих былых связей овладеть ситуацией, и на сирмийскую кафедру был избран Анемий - ставленник ортодоксов.

А в 381 г . Амвросий провел в Аквилее собор, который проходил параллельно с собором в Константинополе. Последнему суждено было стать Вторым Вселенским собором, а Аквилейский собор так и остался поместным. Тем не менее, Амвросию удалось добиться победы в организованной им дискуссии с арианами, в результате чего несколько лидеров западного арианства были отлучены от церкви.

После гибели Грациана в результате узурпации Максима религиозная обстановка на западе снова обострилась. Юстина, мать Валентиниана II , была привержена к арианству и оказывала сильное влияние в религиозном отношении на сына. Религиозная ориентация Медиоланского двора привела к резкой конфронтации с Медиоланской церковью и ее лидером. То обстоятельство, что двор Валентиниана II отверг просьбу Симмаха и уступил Амвросию в споре об алтаре Победы, видимо, побудило ариан, близких к императору, попросить епископа о взаимной "услуге" - уступить им одну из христианских базилик. Просьба ариан была достаточно скромной: они претендовали на Порциеву базилику, расположенную за стенами Медиолана. Амвросий сразу отказал, но некоторое время спустя ариане потребовали новую, более важную базилику, которая находилась в самом городе. При этом обращавшиеся к Амвросию члены императорского консистория просили его не допустить волнения народа. Епископ снова отказал, но на сей раз, вопреки просьбе, подкрепил свой отказ обращением к народу, выразившему свой горячий протест требованиям властей.

Вскоре император перешел от просьб к более решительным действиям: по его приказу к Порциевой базилике были посланы люди, которые повесили на здании знаки, обозначающие императорскую собственность. Это привело в возбуждение жителей Медиолана, которые стали нападать на ариан, появлявшихся на улицах. На явную угрозу восстания императорский двор ответил репрессиями. Борьба принимала все более острый характер: на захват базилики, которую взял под охрану народ, был послан вооруженный отряд. Видя, какой опасный оборот принимают события, Амвросий начал серьезно опасаться, что восстание может охватить всю Италию и привести к кровопролитию, однако он отказался усмирять народ и даже согласился отправиться в ссылку, если его посчитают подстрекателем. В этой ситуации ненадежными для императора оказались даже войска. Солдаты выразили готовность служить императору, если они увидят, что он находится в согласии с церковью, в противном случае они угрожали перейти на сторону Амвросия. Свою угрозу они скоро привели в действие: узнав, что Амвросий велел христианам воздерживаться от общения с солдатами, окружившими базилику, воины начали входить в церковь, говоря, что они пришли молиться, а не сражаться.

Тем временем императорские знаки были сорваны с базилики народом, и Амвросий был обвинен секретарем императора в тирании. Епископ поспешил оправдаться и преуменьшить свою роль в происходящем, однако тяжкое обвинение в тирании продолжало довлеть над ним, и Валентиниан II в один из критических моментов говорил своим приближенным: «Если бы Амвросий вам приказал, вы бы привели меня к нему в цепях». Положение в городе было таким, что дальнейшее упорство могло стоить императору и его приближенным жизни. В этих условиях Валентиниану II не оставалось ничего другого, как отозвать солдат от базилики.

Но арианская партия при дворе Валентиниана II, возглавляемая Юстиной, не смирилась с поражением и стала готовиться к новой борьбе. На новом этапе императорский двор попытался изменить методы воздействия на Амвросия. Так, был издан закон, согласно которому арианам предоставлялось право собраний, а виновные в противодействии закону и в нарушении церковного мира рассматривались как оскорбители императорского величества и подлежали смертной казни. В условиях действия этого закона Амвросий был вызван на диспут с лидером ариан Авксентием о вере, который должен был состояться в императорском дворце, причем судьей в споре должен был выступить сам император. Этот вызов преследовал явно провокационную цель, и епископ ясно предвидел последствия такого диспута, откровенно изложив свою позицию на этот счет в специальном письме к императору. В этом письме Амвросий настойчиво проводит линию на независимость церковных споров от светской власти. Он отстаивает права духовенства и предъявляет императору свои условия проведения диспута: в его церкви и перед его паствой и священниками.

Несмотря на печальный опыт предыдущего года, император накануне Пасхи снова отдал приказ войскам захватить базилику. При этом было дано указание избежать кровопролития из опасения нового восстания, что привело к длительной осаде базилики, в которой находился Амвросий и преданная ему паства. Во время ночных бдений в осаде епископ сочинял гимны, которые исполнялись людьми и вдохновляли их. Этим было положено начало знаменитому амвросианскому антифонному пению гимнов, до сих пор принятому в католической литургии. В тот момент гимны сыграли важную психологическую роль и помогли людям выдержать осаду. Своеобразным эпилогом, завершающим эти события, явилось чудо, совершенное Амвросием и еще больше расположившее к нему народ. В письме к своей сестре Марцеллине епископ рассказывает о том, как он «по указанию свыше» нашел останки двух христианских мучеников Гервасия и Протасия, погибших якобы во времена гонения Нерона. Это, по мнению Амвросия, явилось важной помощью со стороны Бога в тот момент, когда церковь особенно нуждалась в его защите. Эпизод с нахождением останков сыграл большую роль в борьбе с арианством, склонил на сторону Амвросия колеблющихся, привел к консолидации его приверженцев и способствовал еще большему повышению авторитета епископа, который все более приобретал ореол святости.

Говоря о роли Амвросия в этом конфликте, следует учитывать, что он не только отстаивал свою власть и авторитет, но и свою искреннюю веру в истинность проповедуемой им религии, что придавало дополнительную твердость его позиции. Вместе с тем, Амвросий в этом конфликте вел себя и как искусный политик, тонко учитывавший расстановку сил и умевший воспользоваться этими силами.

Победа Амвросия в конфликте из-за базилики по существу означала полную победу ортодоксии над арианством на всем западе. Лидеры западного арианства предприняли последнюю попытку получить возможность свободного отправления богослужения в 387 г . и обратились к императору Феодосию с просьбой созвать новый вселенский собор. Феодосий вначале согласился, и ариане уже начали собираться в Константинополь, однако православные восточные епископы сумели убедить императора отказаться от ранее принятого решения и отменить собор. Во время похода на Максима Феодосий издал закон, запрещавший собрания ариан, отправление культа и публичные рассуждения о вере.

Амвросий и императорская власть

Амвросий, как бывший политический деятель, понимал необходимость союза церкви и государства и с самого начала своей епископской деятельности искал поддержки со стороны императорской власти. В тот момент и император Грациан нуждался в поддержке со стороны церкви, чтобы избавиться от возрастающего давления на него мачехи Юстины, которая стремилась подчинить его своему влиянию. На этой почве, вероятно, и произошло сближение Амвросия и Грациана. Перед отправкой на восток на помощь императору Валенту в его войне против готов Грациан попросил Амвросия дать разъяснения в вере. Такая просьба к епископу была вызвана опасением молодого императора оказаться безоружным в обстановке арианских споров, охвативших восточную часть империи, а также и тем, чтобы дать отпор Юстине, поднимавшей перед ним каверзные вопросы, касавшиеся хитросплетений христианской доктрины. В короткий срок Амвросий написал и отправил императору еще до конца 378 г . две книги своего трактата «О вере». Под влиянием Амвросия в августе 379 г . Грациан издал эдикт об отмене веротерпимости.

С этого момента Амвросий уже не ослабляет своего влияния на Грациана. Епископ адресует ему продолжение трактата «О вере» и написанный по просьбе императора трактат «О Святом Духе». Регулярными стали встречи Амвросия с Грацианом, который теперь часто бывал в Медиолане. Амвросию приписывают целый ряд законов Грациана в пользу христианской церкви, в частности, под воздействием Амвросия были изданы антиязыческие декреты. Таким образом, Амвросий не только стал наставником императора в вере, но и советником по вопросам религиозной политики империи.

Отношения Амвросия с Грацианом в целом способствовали повышению авторитета и престижа епископа и формированию первых элементов его концепции взаимоотношений церкви и государства. В своих ранних произведениях епископ проводит мысль о независимости церкви в вопросах веры и доктрины. Церковь служит государству молитвами, но и государство должно поддерживать церковь, защищать от нападок язычников и еретиков, которые должны быть лишены всякой материальной поддержки. Амвросий признает за императорской властью право созывать церковные соборы, ратифицировать их решения и проводить их в жизнь, применять гражданские санкции по отношению к епископам, не подчиняющимся решениям соборов. Однако за гражданской властью он не признает права вмешиваться в ход церковных соборов. Таким образом, по мысли Амвросия, церковь и государство - это две независимые, но союзные власти.

С императорским двором Валентиниана II Амвросию пришлось столкнуться еще во время правления Грациана. Сам Валентиниан II был еще очень молод, и на первых порах Амвросию чаще приходилось иметь дело с его матерью Юстиной. Епископу удалось преодолеть то влияние, которое она хотела оказать на Грациана, своего пасынка, но ее влияние на родного сына осталось практически безраздельным. Фактически вплоть до своей смерти около 388 г . Юстина управляла императорским двором Валентиниана II и определяла его политику. Однако при всей своей неприязни к Амвросию Юстина сразу после смерти Грациана вынуждена была обратиться к нему с необычной просьбой. Явная угроза вторжения узурпатора Максима в Италию и крайне шаткое положение на троне Валентиниана II заставили ее поступиться своими чувствами и просить епископа совершить дипломатическую миссию в Трир для заключения мира. Выбор пал на Амвросия не случайно. Его имя уже было известно далеко за пределами Италии. За время правления Грациана он завоевал значительный авторитет не только в церкви, но и в мире политики. После некоторых колебаний Амвросий согласился и выполнил это ответственное поручение, которое не только не соответствовало обычным функциям епископа, но и не имело прецедентов в истории.

Вторжение Максима в Италию в то время не состоялось, и политический капитал, накопленный в результате этой миссии, Амвросий поспешил использовать на благо церкви в дискуссии об алтаре Победы. В ходе спора с Симмахом Амвросий развивает свои взгляды на отношения церкви и государства, которые формировались как отражение его личных взаимоотношений с императорами. Если Симмах признавал зависимость религиозных учреждений от государства, Амвросий, напротив, проводит линию независимой церкви. Мало того, он желает видеть в государстве не просто союзное церкви учреждение, но обязанное ей. Епископ угрожает суровыми санкциями императору, если он примет решение противное интересам церкви. Амвросий выступает за нейтралитет государства в религиозных делах, но если дело доходит до угрозы церкви, государство не должно больше оставаться нейтральным - оно обязано вмешаться и защищать церковные интересы.

В ходе конфликта с арианами в Медиолане Амвросий ясно излагает свои взгляды на взаимоотношения церковной и светской власти: «Императору принадлежат дворцы, - говорит епископ Валентиниану II, - священнику - церкви». Епископ оставляет за императором право распоряжаться только собственностью самого священника и даже его личностью, но «выводит» из подчинения императорской власти то, что является божественным. Амвросий называет императора сыном церкви, но не признает за ним права на церковь и утверждает, что император в церкви, а не над церковью. Хороший император должен обращаться за помощью к церкви и не отвергать такую помощь, если она ему предложена. Это императоры больше желают священства, чем священники императорской власти. Если император требует подать, епископы не отказывают ему в этом, но если император посягает на церковное достояние, он сталкивается с сопротивлением церкви, которая, однако, ограничивается моральным осуждением и не допускает насильственных мер в борьбе с властью.

Епископ твердо подчеркивает, что государство не должно вмешиваться в церковные споры, и что император не вправе судить епископов, наоборот, в деле веры епископы должны судить христианских императоров. Закон бога, провозглашает Амвросий, выше закона императора, ибо он учит, чему следовать, а человеческие законы этому научить не могут.

Весьма сложными и неоднозначными оказались отношения Амвросия с императором Феодосием.

Религиозная политика Феодосия определялась потребностями времени и тем опытом, который был накоплен предшественниками императора. Он увидел в христианстве ту силу, которая должна была стать мощной и эффективной опорой его власти. На востоке Феодосий возвел отношение к христианству в ранг одного из важнейших аспектов государственной политики. При этом он отдал предпочтение никейской вере и увидел в ней средство, способное обеспечить единство церкви, а с помощью последней - укрепить государство. Вместе с тем, Феодосий, отождествляя интересы церкви и государства, отнюдь не намеревался поставить церковь в равноправное положение с государственными институтами. Он видел в христианстве государственную религию, то есть религию, служащую государству, а не наоборот.

Первая встреча Амвросия и Феодосия произошла, очевидно, в 388 г . после поражения узурпатора Максима. Амвросий попытался воздействовать на Феодосия, когда к императору была направлена очередная петиция сената об алтаре Победы. Попытка давления со стороны епископа была воспринята Феодосием настороженно, и он постарался представить дело так, что его отказ не зависит от настояний епископа.

Так как Амвросий имел обширные связи с представителями римской аристократии и императорской администрации, это позволяло ему быть в курсе всех принимавшихся там решений и даже влиять на них. Не имея пока возможности лично оказывать влияние на Феодосия, Амвросий пытался действовать через приближенных императора. Феодосий же упорно не желал подчиниться диктату епископа и принимал решения по религиозным вопросам по своему усмотрению. Одно из таких решений привело к открытой конфронтации.

В 388 г . в небольшом пограничном городе на Евфрате Калиннике монахи и плебейские массы, подстрекаемые местным епископом, сожгли иудейскую синагогу и молитвенный дом гностической секты валентиниан. Когда весть об этом дошла до Феодосия, он отдал распоряжение наказать виновных и построить синагогу заново на средства епископа. Когда Амвросий узнал об этом, он незамедлительно направил послание Феодосию, в котором прямо поставил перед императором вопрос: что для него важнее - дисциплина или религия? Амвросий убеждал императора в необходимости обсуждать решения по вопросам о вере с епископами и завершил свое письмо выражением готовности высказаться перед императором в церкви.

Такая возможность вскоре представилась. Амвросий совершал богослужение в церкви в присутствии императора. Вначале епископ произнес проповедь, обращаясь через голову императора к своим прихожанам, в которой удачно использовал комментарий на отрывки из Священного писания для обоснования своих последующих действий, уделив особое внимание показу преимуществ церкви перед синагогой. Заключительную часть проповеди Амвросий посвятил сравнению Феодосия с библейским царем Давидом, завершив ее словами о том, что Феодосий должен видеть в Боге творца того, что возложено на него.

Феодосий понял намеки, содержавшиеся в проповеди Амвросия, и попытался оправдаться перед епископом, сказав, что первоначальный приказ исправлен, и ответственность за происшедшее лежит не на одном епископе, но на всех монахах общины. Амвросий, прежде чем совершить евхаристическую жертву, обратился к императору за разрешением сделать это от его имени. Феодосий кивнул, но ничего не обещал. Амвросий продолжал стоять, и Феодосий дал обещание исправить рескрипт. Епископу этого показалось мало, и он попросил императора отменить расследование. Феодосию в этой ситуации не оставалось ничего другого, как обещать и это. «Итак, все совершилось, как я хотел», - завершает Амвросий свой отчет об этом событии в письме к сестре Марцеллине.

В уступчивости Феодосия епископу превалировали политические соображения императора, который не желал осложнять свою позицию ссорой с могущественным прелатом церкви, имеющим поддержку со стороны самых широких слоев населения западных провинций. Кроме того, сыграла роль та ситуация, в которую Феодосий был поставлен. Чтобы сохранить репутацию христианина перед паствой Амвросия, он был вынужден принять его ультиматум, хотя и понимал несправедливость такого решения.

Для Амвросия события в Калиннике и распоряжение на этот счет Феодосия показались удобным случаем для того, чтобы попытаться подчинить императора своему влиянию и навязать ему свою точку зрения на отношения церкви и государства. Калинник находился слишком далеко от Медиолана, и распоряжение Феодосия было вполне справедливым с государственной точки зрения и даже с позиции самого Амвросия, который около этого времени сам утверждал, что справедливость укрепляет государство, а несправедливость ослабляет его, но епископ, почувствовав, что Феодосий не склонен терпеть вмешательство церкви в дела государства, поспешил воспользоваться первым же случаем. В тот момент большее значение имела политическая сторона победы Амвросия, которая явилась серьезным ударом по цезарепапизму, согласно принципам которого Феодосий действовал на востоке. По мнению Амвросия, государство, особенно если его представители являются христианами, не может принудить церковь или ее представителей сделать что-либо, что рассматривается как отступничество. Мало того, Амвросий заявил претензию на церковный контроль государственных дел и на право налагать вето на любую меру властей, которая могла повредить интересам ортодоксии.

Что касается ближайших последствий этого конфликта для самого Амвросия, то он привел к охлаждению его отношений с Феодосием, который поспешил избавиться от опеки властного епископа и принял меры к тому, чтобы к Амвросию не поступала информация о решениях, принимаемых в консистории. Однако Амвросия отнюдь не смутила холодность в отношениях с Феодосием. Его по-прежнему информировали, несмотря на строжайший запрет императора, о решениях консистория, и он держал руку на пульсе государственной жизни. Новое столкновение между императором и епископом произошло по гораздо более значительному поводу, чем сожжение синагоги, но на этот раз дело совершенно не касалось религии.

В середине 390 г .в Фессалонике произошло восстание. Поводом к нему явился отказ начальника иллирийских войск Ботерика освободить из тюрьмы для участия в играх популярного возницу, обвиненного, как пишет церковный историк, «в постыдном искушении виночерпия». Возмущенный народ убил Ботерика и, возможно, других должностных лиц города. Мы не располагаем никакими данными о масштабах восстания, но, судя по источникам, они не были значительными, так как уже очень скоро жители города спокойно собрались в цирк на игры по приглашению императора.

Феодосий, узнав о случившемся, пришел в ярость и отдал распоряжение жестоко наказать виновных. Амвросий был тоже поставлен в известность и счел своим долгом просить о милосердии. Епископ заручился обещанием Феодосия, что милость к гражданам Фессалоники будет проявлена. Однако то ли Феодосий нарушил обещание, то ли его указ об отмене первого распоряжения пришел слишком поздно, то ли перестарались подчиненные императора - кровавое событие свершилось: собравшиеся в цирке по приглашению императора жители Фессалоники были окружены солдатами, которые устроили беспощадную резню.

Амвросий узнал об этом во время Медиоланского собора. Феодосий в это время отсутствовал в Медиолане, и за три дня до его приезда Амвросий покинул город, сославшись на болезнь, чтобы избежать встречи с императором. Из места своей добровольной ссылки епископ направил Феодосию тайное письмо, в котором он не столько сожалеет о происшедшем, сколько стремится добиться хотя бы формального примирения Феодосия с церковью. Тайный характер письма явно указывает на то, что Амвросий добивался своеобразной сделки с Феодосием: император должен совершить покаяние, а "в обмен" на это церковь бралась не только "замолить" его грехи, но и успокоить общественное мнение.

Получив письмо Амвросия, Феодосий не решился идти на конфронтацию с церковью и некоторое время не посещал храмов. Он попытался договориться с Амвросием через своих приближенных, и епископ, по своему обычаю первое время упорствовал, но потом согласился принять императора в лоно церкви при условии покаяния. Феодосий был вынужден согласиться, и Амвросий постарался устроить своеобразный спектакль, который, с одной стороны, не должен был унизить императора, а с другой стороны, мог показать его истинным христианином и раскаявшимся грешником. Феодосий же, считая себя христианским императором, хотел показать своим подданным то значение, которое эта религия имеет для него лично, да и бессмысленная резня в Фессалонике требовала если не объяснения, то хотя бы какого-то оправдания в глазах общественного мнения. Важную роль играл личный фактор - мягкость и уступчивость Феодосия, особенно по отношению к Амвросию после того, как епископ сумел показать возможности церковной власти. Кроме того, вероятно, покаяние императора проходило в узком кругу, что, однако, позволило потом говорить о "публичности" этого акта, и было совершено по строго продуманному сценарию.

Важно заметить, что о покаянии Феодосия не говорит ни один источник, написанный при жизни императора. Видимо, церковь постаралась как-то ограничить огласку этого факта. Впервые публично об этом говорит Амвросий на могиле императора, причем, очевидно, тогда и сам епископ не осознавал значения этого события. Подлинную оценку покаяние Феодосия начало получать только с ростом папской власти и постепенно, по мере осознания этого значения, само событие стало обрастать домыслами, фантазиями и легендами.

Покаяние Феодосия наглядно доказало возможность превосходства церковной власти над светской. В этом смысле историки справедливо усматривают в правлении Феодосия завершающий этап христианизации Римской империи, начатой Константином. После Амвросия ни один император уже не мог, подобно Константину, назвать себя епископом среди епископов.

Это событие явилось и поворотным пунктом в личных отношениях между Амвросием и Феодосием. Хотя Феодосий никогда полностью не подчинился влиянию Амвросия, как иногда предполагают, он облек епископа своим полным доверием и в своей религиозной политике руководствовался его советами.

Биографы Амвросия обычно считают, что со смертью Феодосия завершилась и политическая деятельность епископа. Сведения о последних двух годах его жизни весьма скудны, но секретарь епископа Павлин передает два эпизода, которые, если считать их достоверными, дают дополнительные штрихи к общей картине взаимоотношений Амвросия с высшими представителями власти. После смерти Феодосия на западе таковым являлся Стилихон - регент при 11-летнем Гонории. Стилихон был христианином, но отнюдь не следовал Феодосию в отношениях с церковью и даже склонялся в пользу язычников, хотя и подтвердил привилегии церкви.

Первое столкновение Амвросия со Стилихоном произошло в 396 г . Некто Кресконтий, осужденный на растерзание дикими зверями за какие-то преступления, бежал и попросил убежища в церкви. Когда люди собрались в цирке, Стилихон по просьбе префекта Евсевия направил солдат в церковь. Несмотря на энергичные протесты Амвросия и его клириков, солдаты схватили Кресконтия и препроводили в цирк. Амвросий был так потрясен этим беспрецедентным случаем, что долго оплакивал его, простертый перед алтарем. Хотя источник приводит "благополучный" финал этой истории, в котором леопарды, прорвавшись через ограждение, растерзали тех, «кто справлял триумф над церковью», нарушение авторитета Амвросия и прав церкви здесь налицо. Новая власть заняла достаточно жесткую позицию по отношению к церкви и самому Амвросию, и этим вмешательством Стилихон давал понять, что в необходимых случаях он будет решительно применять силу, не взирая на церковные санкции.

Хотя Стилихон позднее раскаялся в содеянном, извинился перед Амвросием и даже заменил Кресконтию казнь ссылкой, скоро между регентом и епископом произошли новые трения. Вольноотпущенник Стилихона, которого Амвросий, по словам биографа епископа, «освободил от злого духа» и по рекомендации хозяина оставил прислуживать в базилике, занимался подделкой документов, с помощью которых какие-то лица незаконно заняли выгодные должности. Когда об этом доложили Стилихону, он не стал наказывать виновных, хотя и освободил их от должностей, благодаря вмешательству епископа, но в то же время выразил неудовольствие Амвросию по поводу своего вольноотпущенника, косвенно возлагая на него ответственность за скандал. Амвросию ничего не оставалось делать, сообщает биограф, как снова отдать этого вольноотпущенника во власть злого духа.

Таким образом, отношения епископа и регента не были гладкими и Амвросию не удалось навязать Стилихону свою модель отношений церкви и государства. Времени, и сил для этого у епископа уже не оставалось. 4 апреля 397 г . Амвросий Медиоланский скончался. Тот же Стилихон сказал, что «с уходом из жизни такого человека Италии будет угрожать гибель».

Взаимоотношения Амвросия с римскими императорами в конце IV в. предопределили ту ожесточенную борьбу, которая велась на протяжении всей политической истории западноевропейского средневековья между римско-католической церковью и светскими феодалами за главенствующую роль в обществе. Амвросию принадлежит та заслуга, что он первым из христианских деятелей не только поставил эту проблему на повестку дня, но и попытался решить ее на практике.

2. Творческое наследие

Творческое наследие Амвросия довольно обширно. Впрочем, как писателю, Амвросию в определенном отношении не повезло. На протяжении веков его произведения были как бы в тени трудов его блестящего ученика Августина, и на наследие медиоланского епископа в связи с этим обращали меньше внимания, хотя никогда не упускали из виду.

Исследователи нередко отмечали несовершенство произведений Амвросия, его зависимость от других авторов. Так, А. И. Малеин отмечая, что Амвросий был более практиком, чем теоретиком писал, что "деятельность его принадлежит гораздо более истории церкви, чем истории литературы". Филарету сочинения Амвросия не представлялись "столько совершенными в сравнении с сочинениями других учителей". Невысокая оценка давалась форме, стилю и языку произведений Амвросия. "При этой значительной литературной производительности, - писал И. Помяловский, - Амвросий не имел достаточно времени для того, чтобы придать надлежащую отделку всем своим трудам, и недостаток ее сказывается довольно резко". Многие его произведения возникли из проповедей, причем некоторые из них так и остались необработанными: "им иногда недостает внутренней связи, цельности и законченности", изложение остается расплывчатым, но в то же время по форме изложения сочинения Амвросия очень просты. Однако "это формальное несовершенство, - отмечал И. Помяловский, - с избытком искупается содержанием, особенно в тех местах, где писатель чувствует затронутым себя или свои убеждения". Хотя стиль Амвросия в целом отличается возвышенностью, язык его в большинстве случаев вполне понятный, хотя и представляет значительные уклонения от классической простоты и изящества и иногда отличается излишней растянутостью. Амвросий хорошо умел пользоваться правилами классической риторики, и в моменты подъема его изложение делается увлекательным, живым и способным производить впечатление.

Перевод произведений Амвросия на русский язык часто затрудняется обилием цитат из Священного Писания, намеками на вещи, хорошо понятные автору и его современникам, но совершенно незнакомые или малознакомые читателям нашего времени, а также наличием в них богословской и богослужебной терминологии и трудностью адекватной передачи некоторых словосочетаний.

Сочинения Амвросия представляют большую ценность как исторический источник, и это неоднократно отмечалось в современной литературе. А. Джоунс считал письма Амвросия наиболее значительным источником для Запада, отмечая, что и "его похоронные речи и моральные трактаты также проливают много света на времена его жизни". А. Г. Бокщанин в общем курсе источниковедения Древнего Рима указывал, что "сочинения Амвросия освещают многие стороны церковной и общественной жизни второй половины IV века".

Все сочинения Амвросия исследователи обычно делят на несколько классов. Наиболее приемлемой представляется следующая классификация:

1. Догматико-полемические произведения.
2. Экзегетические произведения.
3. Морально-этические труды.
4. Речи.
5. Письма.
6. Гимны.

При этом нужно отметить, что не все произведения можно однозначно относить к тому или иному классу, так как некоторые из них затрагивают сразу целый ряд проблем.

Также существуют произведения, авторство которых оспаривается и категория утраченных произведений Амвросия .

Догматико-полемические произведения

И.И. Адамов, классифицируя произведения Амвросия, отмечал, что у него нет трудов чисто догматических, а только догматико-полемические, и объяснял это тем, что главные заботы епископа сводились к тому, "чтобы отстоять чистоту учения церкви и неприкосновенность церковных владений", и литературная деятельность Амвросия была "лишь одним из многочисленных средств для достижения этой практической цели".

С этим можно согласиться, но следует добавить, что процесс формирования догматов христианской церкви во времена Амвросия еще окончательно не завершился, многие положения христианской веры еще требовали объяснения, и это стало главной задачей патристики. При этом процесс складывания догмы не был мирным и прямолинейным, а сопровождался ожесточенной борьбой внутри самой церкви, поэтому, естественно, что всякое догматическое произведение этого времени было направлено в первую очередь против оппонентов и содержало порой очень яростную полемику с ними.

Исследования, посвященные догматическим произведениям Амвросия, тоже нередко содержат критические оценки: что Амвросий и здесь не самобытен, что эти творения почти исключительно представляют заимствования у греческих авторов, что догматическое учение медиоланского епископа не имело независимого авторитета. Но встречаются и противоположные взгляды: так, А. Гарнак называет Амвросия самым значительным предшественником Августина в области теологии.

Самым первым и самым значительным догматико-полемическим произведением Амвросия являются 5 книг De fide. Первые две книги написаны в 378 г. по просьбе императора Грациана, когда тот направлялся на восток на помощь Валенту, боровшемуся с готами. Три последующие книги составлены в 380 г. из церковных проповедей, но своим общим назначением были предназначены лично для императора. В целом трактат "О вере" посвящен обличениям арианских и вообще еретических мнений о Христе и содержит изложение ортодоксального учения на основании никейской формулы. Это произведение Амвросия всегда имело высочайшую репутацию, на него часто ссылались и цитировали. Как исторический источник трактат "О вере" наиболее важен для изучения борьбы ортодоксального христианства с арианством и некоторыми другими ересями, а также позволяет определить характер и состояние церковной доктрины на западе перед Константинопольским собором.

De Spiritu Sancto в трех книгах является продолжением трактата "О вере". Это сочинение также написано по просьбе Грациана и излагает в связи с учением о Троице учение о Святом Духе, о его участии в творении, промышлении и искуплении. Амвросий использовал греческих авторов - Дидима, Василия Великого и Афанасия, и за это подвергся критике со стороны Иеронима. В этом сочинении есть упоминания о смерти готского короля Атанариха, о Григории Назианзине и Петре Александрийском, что позволило исследователям определить дату его написания первой половиной .381 г.

De incarnationis Dominicae Sacramento является продолжением предыдущих трактатов и иногда обозначается как 4-я книга De Spiritu Sancto или 9-я книга целой работы De Fide - De Spiritu - De Incarnationis. Датируется она либо концом 381 г.3, либо 382 г. Этот трактат, как и два предыдущих, направлен против ариан и последователей Аполлинария и излагает учение о Троице, Сыне Божьем и о тайне воплощения. В нем есть ссылка о диспуте на предмет веры, на который Амвросия вызывали арианствующие придворные Валентиниана П. Есть основания полагать, что именно этот несостоявшийся диспут явился причиной появления проповеди, которая легла в основу этой книги.

Точную дату двух книг Амвросия De Poenitentia определить не представляется возможным. Амвросий говорит, что он находится уже в зрелом возрасте (II, 74) и перенес достаточно трудов во имя церкви (II, 73). Последнее высказывание многие относят на счет арианских преследований 385-386 гг. С другой стороны, в этой работе о покаянии ничего не говорится о Феодосии, что позволяет предположить, что книга появилась в промежутке между 386 и 390 гг. Книга направлена против новациан и излагает "в умеренном духе церковное учение о покаянии и о прощении грехов"5 Автор пытается доказать, что право на прощение грехов было предоставлено Христом его церкви, и обосновывает необходимость исповеди. Книга интересна в том отношении, что в ней Амвросий излагает свою последующую позицию по отношению к Феодосию после резни в Фессалониках.

De Mysteriis состоит из обращений к крещенным. Главное содержание этой работы сводится к объяснению таинства крещения, миропомазания и евхаристии. Некоторое время принадлежность этого произведения Амвросию оспаривалась, хотя и без достаточных оснований. Исторических сведений эта работа практически не содержит и датируется очень приблизительно концом 380-х - началом 390-х гг.

Догматические произведения представляют собой довольно сложный источник, но ни один другой вид христианской литературы не дает столько сведений о борьбе внутри самой церкви, о методах подавления противников и привлечения на свою сторону колеблющихся. Произведения такого рода показывают, чго становление христианства в Римской империи сопровождалось ожесточенной внутренней борьбой и что за трудными для понимания догматическими вопросами, как правило, стояли реальные мирские интересы, хотя определить их обычно бывает очень трудно.

Экзегетические труды

Экзегетические труды занимают самое большое место в творческом наследии Амвросия, но и здесь ему не удалось избежать критики. Однако в заслугу епископу ставят то, что он еще в большей мере, чем Иларий, перенес на Запад восточный метод символической и аллегорической экзегезы и что в этом он был учителем затмившего его во всем другом Августина (Майоров Г.Г.). Даже Фаррар, отмечая второстепенное значение экзегетических трактатов Амвросия, писал, что для латинского богословия он сделал то, что Цицерон сделал для латинской философии, обогащая его запасами из греческой литературы.

Но как исторический источник экзегетические произведения Амвросия дают еще меньше материала, чем догматические труды. Рассмотрим их в приблизительном хронологическом порядке, ибо датировать многие из них вообще не представляется возможным ввиду полного отсутствия каких бы то ни было намеков на исторические события.

Самым раниим произведением многие признают De Paradiso, которое посвящено объяснению библейского повествования о рае и жизни в нем прародителей до их грехопадения. Также епископ рассматривает в нем некоторые еретические воззрения на эту тему, в, частности, гностиков, манихеев и маркионитов.

De Cain et Abel считают продолжением предыдущей книги и относят приблизительно к тому же времени. Это сочинение содержит толкование повествования о жертвоприношении Каина и Авеля и множество нравственных и мистико-аллегорических приложений.

Apologio prophetae David (prima) ставит целью оправдать темные стороны из жизни пророка Давида. Она содержит в себе свежие впечатления о перенесенных бедствиях войны и о насильственном убийстве императора, в котором есть основания видеть Грациана, что позволяет датировать Апологию 384-386 гг.

De Tobia представляет собой объединенный в одно целое сборник проповедей. Книга интересна тем, что Амвросий в комментарий неканонического повествования о Товите, по выражению Адамова, "вплетает страстные филиппики против ростовщичества"'. В книге есть упоминания о гуннах. Датировка книги очень приблизительна - между 375 и 385 гг.

Expositio evangelii secundum Lucam в 10 книгах дает последовательное изъяснение евангельской истории и учения, изложенного в ней, и составлено из проповедей, произнесенных в разное время. В этом произведении есть слова о бедственном положении церкви, о епископе "в овечьей одежде производящем смуту в церкви", в котором можно увидеть намек на арианского епископа Авксентия, выступившего в 386 г. Сведение отдельных проповедей воедино относят к 390 г, или к более ранней дате.

Expositio psalmi CXVIII также представляет собой сборник проповедей, появившийся после предыдущего. Здесь Амвросий говорит о гонениях на церковь, имея в виду преследование Юстины, упоминает о нахождении останков мучеников Гервасия и Протасия и о всенародном пении гимнов в церкви. На основании этих данных и ссылок в других произведениях этот сборник датируют 388-390 гг.

De Noe излагает историю Ноя, подробное описание его ковчега, рассказывает о всемирном потопе и о последующей судьбе патриарха. Этим произведением открывается целая серия трудов Амвросия о библейских патриархах. В книге упоминаются церковные и государственные бедствия, под которыми большинство исследователей понимает нашествие готов и относит дату написания книги к 378-379 гг.

De Abraham в двух книгах содержит изображение жизни Авраама как образца добродетели и не содержит никаких исторических сведений. Предположительно ее датируют временем с 378 по 388 гг.

De Isaak vel anima содержит в себе главным образом комментарий на книгу Песнь Песней и учение о мистическом соединении божественного логоса с праведной душой. Никаких исторических данных книга не содержит, и на основании упоминаний о ней в других трудах датируется приблизительно 387-391 гг.

De bono mortis подводит к выводу о том, что смерть является скорее благом для души, чем жизнь. Обычно это сочинение помещают сразу после предыдущей книги и датируют тем же временем, но реальных оснований для датировки сама книга не дает.

De lacob et vita beata излагает учение о высшем благе, как свободе духа от влечения плоти. Написано после предыдущей книги.

De Ioseph выставляет Иосифа образцом христианского целомудрия и чистоты и прообразом Христа. В книге упоминается о судьбе Каллигония, придворном Валентиниана II, казненном в. 387 г., что дает основание датировать ее 387-388 гг.

De Patriarchis многие считают заключением или 2-й книгой De Joseph. Это сочинение трактует о благословении Иосифом своих сыновей и не содержит никаких исторических сведений.

Hexameron в 6-ти книгах представляет собой комментарий на библейское повествование о творении мира и происхождении человека. В этом довольно известном труде Амвросия говорится о мире в церкви и вступлении в нее раскаявшихся еретиков и язычников, что позволяет датировать ее временем после преследования Юстины, то есть 386-390 гг.

De interpellatione Job et David в 4-х томах излагает размышления о бренности земной жизни, о земном благополучии грешников и о неудачах, преследующих праведников. В книге есть намек на непрочность власти тиранов и на ересь присциллианистов, что дает основание датировать ее 388-389 гг.

De Helia et leiunio обосновывает на примере пророка Илии необходимость поста и воздержания. Здесь же Амвросий осуждает пьянство и приводит некоторые интересные данные на этот счет. Книга содержит очень неясные намеки на время ее написания: Амвросий то говорит об императорах во множественном числе, то в единственном. Обычно эту книгу датируют 389-390 гг.

De fuga saeculi трактует о благе удаления от мира и мирских привязанностей. Основная идея этого сочинения, по мнению Адамова, недовольство окружающим миром и осознание непрочности всего земного. Основание для датировки дает ссылка Амвросия на сборник изречений Саллюстия, Вергилия, Цицерона и других античных авторов, составленный Арузием Мессием в конце 80-х - начале 90-х гг. IV в. В соответствии с датировкой этого сборника время написания книги определяется промежутком 388-394 гг.

В книге De Nabuthe Israelita на примере отношения Ахава и Иезавели к Навуфею Амвросий обличает богатых и знатных за их себялюбие и жесткосердие по отношению к бедным. Сочинение не дает никаких данных о времени его написания. Как справед.ливо заметил Дадден, "алчность и угнетение были характерными пороками правящего класса на протяжении всего епископства Амвросия" но решительный тон епископа позволяет относить это сочинение к последним годам его жизни.

Ennarrationes in XII psalmos Davidicos представляет собой сборник нравственно-догматических комментариев, написанных в последние годы жизни Амвросия. Сборник был составлен и опубликован уже после смерти епископа, возможно, его биографом Павлином. В комментариях упоминается убийство Грациана, причем Андрагафий сравнивается с Иудой, а Максим с Пилатом; посольство Амвросия к Максиму, арианское преследование, события в Фессалониках и покаяние Феодосия, поражение Евгения и свержение статуй узурпатора, амнистия Феодосия побежденным, скандальное поведение монахов Сармация и Барбациана - последователей Иовиниана.

Таким образом, и экзегетические произведения Амвросия содержат определенный исторический материал, хотя часто это всего лишь намеки на те или иные события, и порой очень трудно с полной уверенностью говорить, что именно Амвросий имел в виду. Использование этих произведений как исторического источника возможно лишь после большой критической работы, и результаты ее далеко не всегда оправдывают ожидания исследователя.

Морально-этические труды

Эта часть творческого наследия Амвросия многими исследователями признается лучшей. Амвросий считается одним из основоположников христианского нравственного учения, а его книга "Об обязанностях священнослужителей", стала, по словам Э. Гэтча, "фундаментом для средневековой нравственной философии".

De officiis ministrorum, одно из самых знаменитых произведений медиоланского епископа, не имеет точной датировки. Исследователи датируют его промежутком между 386 и 391 гг. Эта книга содержит правила и наставления для клириков, а также вообще для христиан и излагает таким образом общее учение Амвросия о нравственности. Это сочинение находится в сильной зависимости от De officiis Цицерона, но по большей части представляет собой плод собственных размышлений Амвросия, которые основывались на личном опыте. Фактического материала этот груд содержит мало (есть упоминания об арианах, о готском вторжении во Фракию и Иллирик, об освобождении пленных за счет церкви, о голоде в Риме), но зато является ценнейшим источником по истории раннехристианской морали, по формированию этического учения средневековья, а также дает сведения о жизни и положении христианского клира в IV в.

К другим произведениям Амвросия морально-этического, а вернее, аскетического характера, относят серию его трудов о девственной жизни. Некоторые исследователи считают, что они по большей части лишены всякой самобытности, однако современники епископа, видимо, были иного мнения: проповеди Амвросия о девстве пользовались огромной популярностью и слушать их приходили не только жители Медиолана, но и отдаленных провинций Римской империи. Эти проповеди были оформлены в следующие произведения:

De virginibus (377 г.) прославляет девство как особенную добродетель, содержит примеры знаменитых девственниц и разнообразные нравственные наставления.

De viduis (377 или 378 г.) написано непосредственно после предыдущей книги и содержит описание всех "прелестей" вдовства, его преимуществ с христианской точки зрения по сравнению со вторичным замужеством.

De virginitate (377 и 378 г.) представляет собой ответ Амвросия на нападки в связи с первыми двумя книгами.

De institutione virginis (391-392 гг.) повествует о воспитании девы, принявшей монашеское покрывало, и направлена на опровержение ереси Иовиниана, осужденной на Миланском соборе.

Exhortatio virginitatis (393 г.) является переработанной речью, произнесенной Амвросием в Бононии во время торжественного перенесения мощей мучеников Агриколы и Виталия, и тоже посвящена теме о девстве.

Речи

Речи Амвросия тоже являются весьма ценным историческим источником. Если в их число не относить проповеди, епископа и уже упомянутые письма, как, например, Ер. 17 и 18, то можно говорить о четырех речах, из которых три надгробные (на смерть брата Сатира, императоров Валентиниана II и Феодосия) и речь против Авксентия.

De excessu fratris Satiri является одним из самых ранних произведений Амвросия, хотя единого мнения о его датировке нет. Наиболее убедительными представляются доводы в пользу 375 года. Речь была произнесена во время похорон брата Амвросия Сатира и содержит данные о жизни Амвросия до епископства, важные для понимания трансформации его личности. В речи есть указание на грозящую для Италии опасность со стороны варваров, в которых одни видят квадов и сарматов, другие - готов. Прибавлением к речи является De fide resurrectionis, представляющее собой слово, произнесенное через семь дней после погребения, о воскресении мертвых и о последних судьбах человека.

Большой интерес представляют речи Амвросия па смерть императоров Валентиниана II и Феодосия. По форме и изложению они близки к античным панегирикам, но в то же Бремя являют собой новый жанр - христианских утешений.

De obitu Valentiniani consolatio была произнесена в Медиолане при похоронах Валентиниана II в августе 392 г.3. Речь содержит множество интересных и важных данных о событиях, связанных с правлением Валентиниана II и Грациана, характеристику Валентиниана II как правителя и человека с явным панегирическим оттенком в христианском духе. Много внимания уделено взаимоотношениям Амвросия с императорской властью. Как всякий панегирик, эта речь очень тенденциозна и требует значительной критической работы.

Это же в полной мере относится и к речи De obitu Theodosii, которая была сказана на 40-й день после кончины императора, то есть 25 февраля 395 г. Речь содержит много данных о правлении Феодосия со значительным преувеличением его заслуг и добродетелей, из которых на первый план выдвигается благочестие и приверженность христианской вере. Деятельность Феодосия на благо христианства вызвала самое горячее одобрение епископа, и в превознесении заслуг императора Амвросий не жалеет пышных слов. Вместе с тем эта речь дает интересные сведения по истории Римской империи IV в.

Все три надгробные речи Амвросия, заключая в себе христианское содержание, по плану и форме изложения примыкают к классическим образцам.

Sermon contra Auxentiuin была произнесена в 386 г. в феврале или марте во время осады церкви императорскими войсками, когда вновь разгорелась борьба между Амвросием и арианским императорским двором. Речь была произнесена "по случаю" между чтением отрывков из Священного Писания, дабы привлечь внимание людей во время осады церкви. Эта речь Амвросия отличается сильной полемичностью и резкой направленностью против арианского учения. Будучи крайне тенденциозной, она тем не менее является важным источником по истории борьбы ортодоксальной церкви с ересями

Письма

Письма являлись характерной продукцией Поздней Римской империи и представляют для нас ценный исторический материал. Из всего творческого наследия Амвросия именно письма представляют наибольшую ценность как исторический источник. Обычно в издания сочинений Амвросия включают 91 письмо к 41 адресату. Эти письма всеми исследователями признаются подлинными, безусловно принадлежащими руке медиоланского епископа. 63 письма датируются с относительной точностью, даты остальных писем либо очень приблизительны, либо их вообще не представляется возможным определить.

Среди адресатов Амвросия встречаются его сестра Марцеллина, императоры Грациан, Валентиниан II, Евгений и Феодосий епископы церкви, клирики, отдельные лица. Письма написаны в соответствии с существовавшими в то время правилами эпистолографии, хотя Амвросий не всегда строго их придерживался: некоторые его письма были почти настоящими трактатами как по объему, так и по широте охватываемых в них проблем, другие по форме были близки к речам или церковным проповедям.

В письмах Амвросия содержится много выдержек из Священного Писания, которые выполняют стилистическую функцию и роль аргументации, но в то же время нередко встречаются цитаты из языческих авторов, особенно Цицерона и Вергилия. Язык писем епископа, как правило, прост и изящен, хотя есть значительные отступления от классической латыни. В целом же Амвросий обладал несомненными данными, чтобы писать письма занимательно и изысканно.

Как исторический источник наибольший интерес представляют письма Амвросия к императорам. Борьбу христианства с язычеством ярко иллюстрируют письма епископа к Валентиниану II в связи с борьбой вокруг алтаря Победы (Ер. 17 и 18), а также письмо к Евгению (Ер. 57). Большой интерес представляет письмо к Валентиниану II, в котором Амвросий дает отчет о своей дипломатической миссии к узурпатору Максиму (Ер. 24). Важный исторический материал содержится в письмах к императору Феодосию: по поводу инцидента в Калиннике (Ер. 40), в связи с восстанием в Фессалонике и кровавой резней, учиненной по приказу императора (Ер. 51), по поводу смерти Валентиниана II и организации его похорон (Ер. 53), о помиловании пленных после победы над Евгением (Ер. 61 и 62). Письмо сестре Марцеллине (Ер. 41) является как бы продолжением Ер. 40 и рассказывает о давлении Амвросия на Феодосия во время богослужения, что в конечном итоге позволило епископу добиться нужного результата. Другое письма Марцеллине (Ер. 20) дает важные и уникальные сведения о волнениях в Медиолане и столкновении ортодоксальной церкви с арианским императорским двором.

Большинство писем Амвросия, естественно, посвящено религиозным вопросам. Они содержат ценный материал по организации церкви, взаимоотношениям епископов с клиром и мирянами, по проблемам, связанным с религиозной борьбой внутри церкви, о жизни священников, о методах и средствах борьбы церкви со своими противниками. Во многих письмах Амвросий рассуждает о догматических вопросах, вдается в пространные толкования Священного Писания, трактует проблемы христианской нравственной жизни. Большой интерес представляют письма о еретических течениях, с которыми епископ вел неустанную борьбу.

Классификация писем Амвросия представляет собой трудноразрешимую проблему. Бенедектинские издатели просто разделили все письма епископа на два класса в соответствии с тем, можно или нельзя определить их дату. Именно эта классификация является до сих пор наиболее распространенной. Более удачной является классификация М. М. Бьянки, которая сгруппировала письма Амвросия по их адресатам. Новую классификацию и нумерацию писем Амвросия предложили О. Фаллер и М. Цельцер, издавшие их в трех частях в серии Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum.

Характеризуя эпистолярное наследие Амвросия в целом, следует иметь в виду то обстоятельство, что в античности, в отличие от настоящего времени, почти все письма были открытыми и предназначались не только для конкретного адресата, но для более широкой аудитории.. Амвросий в этом отношении не был исключением, хотя некоторые из его посланий были "закрытыми" и не предназначались для огласки (например, очень личное послание Феодосию - Ер. 51). Многие письма Амвросия с самого начала были рассчитаны на обнародование и буквально изобилуют риторическими приемами, так как автор предполагал, что они будут прочитаны вслух (например, письма об алтаре Победы - Ер. 17 и 18).

При написании писем Амвросий, несомненно, не просто излагал ту или иную информацию, но рассчитывал на весьма определенный эффект и порой преследовал ясно осознаваемую цель. Соответственно и излагаемые им факты имеют специфическую эмоциональную окраску. Иногда он рисует события в намеренно искаженном виде, иногда опускает то, что ему видится нежелательным для сведения широкого круга лиц или круга его адресата.

В целом письма Амвросия содержат богатейший исторический материал. Они написаны непосредственным участником событий, свидетелем эпохи и, несмотря на то, что они не всегда дают достаточно полные, точные, достоверные и объективные сведения, после соответствующей критической работы они могут быть широко использованы в исторических исследованиях, посвященных самым различным аспектам истории Поздней Римской империи.

Гимны

Амвросия справедливо считают чиноначальником латинской гимнографии, первым и наиболее знаменитым творцом церковных гимнов на западе. Возникновение "амвросианского" церковного пения, которое прочно укоренилось в западной литургии, обычно относят ко времени осады базилики императорскими войсками по приказу Юстины в 386 г.

Амвросию приписывают до 18-ти гимнов, хотя авторство большинства из них оспаривается. Исследователи творчества медиоланского епископа считают, что только 4 гимна можно с полным основанием приписать Амвросию: Eterne rerum Conditor, Deus Creator omnium, Jam surgigit hora tertia, Veni Redemptor.

Издания произведений Амвросия и их переводы

Первые печатные тексты произведений Амвросия появились еще в XV веке: издания Вениса (1485 г.), Крибеллиуса (1490 г.) и Ауэрбаха (1492 г.). Однако все они были еще очень несовершенными. Их превзошел Эразм Роттердамский, издавший в 1527 г. в Базеле полное на тот момент собрание сочинений Амвросия, которое потом много раз переиздавалось.

Следующим значительным изданием творений Амвросия было римское, начатое папой Сикстом V, когда он был еще монахом, и опубликованное в 5-ти томах в 1580-1585 гг. Интересна оценка этого издания, данная русским православным иерархом Филаретом; который называл его образцом "великолепного издания по внешнему виду и самого безобразного по содержанию". "Кардинал, - писал Филарет, имея в виду Сикста, - плохо понимал мысли Амвросия, а что еще хуже, то вставлял своё, то исключал Амвросиево, чтобы заставить св. Амвросия быть проповедником своеволий Ватикана".

Одним из самых значимых изданий Амвросия явилось бенедектинское, опубликованное в Париже в двух томах in-folio в 1686- 1690 гг., которое потом неоднократно переиздавалось. Именно этот текст лег в основу знаменитого издания Миня Ж. П. (Латинская патрология. Сочинения Амвросия в тт. 14-17), предпринятого во второй половине XIX в. и широко используемого до сих пор, и издания А. Баллерини в 6-ти томах (Милан, 1875-1883), которое включает разночтения и варианты из множества манускриптов, обнаруженных к тому времени. Однако и эти весьма качественные издания не избежали недостатков. Так, известно, что бенедектинцы, а вслед за ними и Минь, исправили все встречающиеся в текстах Амвросия и других ранних христианских авторов цитаты из Священного Писания и привели их в соответствие с каноническим текстом. Можно вполне допустить, что редакторская правка не ограничилась только этим.

Последнее критическое издание трудов Амвросия в свете новейших исследований предпринято в Вене в серии Corpus Scriptorum Ecclesiasticorum Latinorum, причем публикация отдельных текстов продолжается до сих пор. Стоит заметить, что во второй половине XX в. были изданы дополнения к Латинской патрологии, в которые вошли и отрывки из произведений Амвросия. Все эти издания нашего времени считаются достаточно качественными и отвечающими требованиям современной науки.

Существует огромное количество публикаций отдельных произведений Амвросия, различного рода сборников и хрестоматий, но все они сделаны на основе уже перечисленных изданий и поэтому самостоятельного значения не имеют, хотя довольно удобны для пользования.

Очень многие произведения Амвросия были переведены на европейские языки: итальянский, французский, немецкий, английский, испанский, польский и другие, причем существуют и разные варианты переводов одних и тех же произведений.

Переводов произведений Амвросия на русский язык было сравнительно немного. В 1778 г. в переводе И. Харламова на церковно-славянский язык были опубликованы книги о покаянии (в 1884 г. они были переведены на русский язык), а также речи на смерть Сатира, Валентиниана и Феодосия. В 1882 г. появился своеобразный сборник избранных высказываний Амвросия в вольном переложении на церковно-славянский язык. Неоднократно на русский язык переводилось сочинение "Об обязанностях священнослужителей". Последний перевод, выполненный Г. Прохоровым под редакцией А. Писарева (Казань, 1908), осуществлен на достаточно высоком уровне. В 1901 г. под редакцией А. Писарева был опубликован перевод шести аскетических творений Амвросия о девстве (в их число вошло и спорное сочинение De lapsu virginis consecratae). Переводы нескольких писем были опубликованы в Христианских чтениях за 1835-1840 гг. Отрывки из сочинений Амвросия "Шестоднев", "Разрушение города Иерусалима", "Объяснение евангелия Луки", писем 21 и 24 вошли в сборник произведений античных авторов о Скифии и Кавказе, составленный В. В. Латышевым. Наконец, еще один перевод опубликован в книге "Памятники средневековой латинской литературы IV-IX вв." (М., 1970): три гимна в переводе С. С. Аверинцева, отрывок из письма 18 и из речи на смерть Валентиниана в переводе И. П. Стрельниковой.

В 1990-х годах появились новые издания трудов Амвросия в переводах на русский язык, а также были переизданы переводы, сделанные до революции. К последним изданиям Амвросия относятся:

Амвросий Медиоланский, еп. О покаянии; О надежде воскресения. - М.: Изд-во им. Святителя Игнатия Ставропольского, 1999. - 303 с

3. Значение Амвросия Медиоланского

Характеризуя Амвросия Медиоланского как личность, следует в первую очередь отметить, что его образ носит яркий отпечаток эпохи. Он на редкость гармонично сочетал в себе тип античного государственного деятеля и тип священника высокого ранга будущего средневековья. Как античного деятеля Амвросия характеризуют незаурядные организаторские и административные способности, «напитанность» римским правом, почти безошибочное политическое чутье, гибкое реагирование на политическую конъюнктуру, мастерство интриги, истинно римский патриотизм и непримиримость к врагам оте­чества и варварам, практическая наклонность характера и стоическое мужество в бедах и трудностях. Как христианский деятель, обращенный в будущую эпоху, Амвросий отличается тем, что неизменно ставит во главу угла интересы церкви, решительно и беспощадно борется с ее противниками, используя самые разные, в том числе и «нехристианские» средства, ставит церковь выше государства и добивается подчинения ей всех, даже самих императоров, активно манипулирует обще­ственным мнением, вербуя множество приверженцев но­вой религии, твердо отстаивает позиции догматического большинства, придерживавшегося никейской веры, и строго соблюдает интересы западной церкви, признавая в то же время приоритет Рима.

Биограф Амвросия Павлин приводит целый ряд христианских добродетелей знаменитого епископа и рисует образ святого, среди качеств которого особенно выделяются его простота и доступность в общении. Именно эти качества и были основой его популярности среди широких слоев населения Медиолана и западных провинций империи. Амвросий был выходцем из среды римской аристократии и всегда сохранял благородство и мужество, строгость и достоинство, свойственные и на закате античности лучшим из римлян.

Амвросий являлся оригинальным мыслителем, хотя и не достиг в своем творчестве тех высот, на которые поднялся его талантливейший ученик Августин. На Амвро­сия в известной степени «давил» груз античной языческой образованности, что помешало ему выйти на новое философское видение мира, хотя опреде­ленных заслуг он достиг и в этой сфере. Его вклад в христианскую догматику, экзегетику и этику оказался столь значительным, что его труды вошли в золотой фонд христианской литературы, постоянно цитировались и использовались церковными и светскими авторами. Своеобразна роль Амвросия и в том, что он как бы подготовил своими трудами и деятельностью запад к восприятию августинизма, что способствовало формированию мировоззрения будущей эпохи.

Значение Амвросия не исчерпывается лишь историей христианства, хотя он был, прежде всего, епископом. Его многогранная деятельность не отделима от политической истории IV века, и она выходит далеко за рамки Италии, что делает эту личность особо привлекательной для всех, кто интересуется историей.